Что в жизни страшнее? Старость да немощность, ненужность твоя. Даже дети не воспринимают тебя всерьез, разговаривают как с младенцем.
Вырастили Анна с мужем двух детей: сына да дочь. Те, не успев опериться, из гнезда и выпорхнули. Сын в армии остался, там и судьбу нашел. Дочь, окончив институт, за мужем в Казахстан уехала. Внуков только по фотографиям видят. Дед вскоре захирел, заболел и умер.
Вот тогда-то Анна в первый раз увидала внука и внучку. С родителями на похороны приезжали. Чужие совсем, а кровь-то по жилам ее течет. Отдала Анна внучке серьги золотые, внуку крест с цепочкой. Дочери и снохе — кольцо да перстень. Больше за жизнь не нажила. Уехали. Ей только хуже стало.
Вот вроде детей хороших, умных вырастили, да как не для себя. Осталась Анна одна, дом большой, вода в доме, газ подведен, и баня, и душ есть, огород большой, даже отхожее место дед в доме соорудил. И все это догляда требует.
Пришла как-то Анна в магазин, смотрит — соседская девчонка полы моет, а на ларьках девчушка сидит лет восьми, Анна глянула:
— Бог ты мой! Наша порода! Бросил сын дите и девчонке жизнь нарушил, — подумала она.
В магазин мать Ольги вбегает и на Ольгу с кулаками:
— Деньги где? Еще вчера получить должна! Домой со своим выродком не приходи! Под забором спать будешь!
Плачет Оля, плачет маленькая девочка. Так у Анны новые жильцы появились: и ей веселее, и больше уж Настенька (а она вылитый Сережа) к сердцу припала.
— Ты, Оля, с магазина-то уходи, не дадут тебе покоя родичи твои, работу другую ищи. А мы с Настенькой вдвоем справимся.
Оля ушла на стройку, утром и вечером автобус едет. Анна с Настюшей вдвоем остаются. Анна ей фломастеры, краску, альбом покупает, очень уж ребенок рисовать любит. Соседки ей щенка и котеночка принесли, девчонка радуется, играет с ними. Увидела как-то, бабушка пьяная в их сторону идет, испугалась, спряталась. Та поорала у двора, поматерилась, соседи шугнули, ушла.
Хорошо им втроем живется. Оля с Настей огород польют, в выходные в лес за грибами сходят. А тут что-то у Сереги нелады, денег попросил выслать, домой едет. Оля расплакалась:
— Что нам делать?
— Живите, как живете, места всем хватит.
Приехал Сергей сам не свой, аж почернел весь. Деньги, говорит, — копил да в банке кредит взял, машину хотел купить. А жена с тещей обнов набрали да на юга двинули.
— Ну, смотри, сын, я тебя не женила, все сам. Может еще утрясется, что раньше времени горевать. А к Ольге не лезь, не обнадеживай. Каково ей обиду второй раз пережить. А уж Настенька такая лапочка, вся в тебя маленького…
— Да вижу я все, мать, а с Ириной у нас давно наперекосяк. Другой у нее есть, а я уже не прощу!
Потихоньку-понемногу, а все образовалось. Сергей на старой отцовской машине с Ольгой на работу ездят. Настя от отца не отходит и уже бабки пьяной не боится. Ее отец в обиду не даст. Живут. Анна радуется. Всяко в жизни бывает, только и того внука жалко, а что поделаешь? Зато дома-то как хорошо! Хозяин молодой, хозяйка: все в руках у нее горит. Обещают еще одну внучку подарить. Вот она радость! Для старости самая сладкая!
